ПОКА ЕЩЁ ЕСТЬ ВРЕМЯ (прот. Андрей Ткачёв, с.4 №74)

ПОКА ЕЩЁ ЕСТЬ ВРЕМЯ: О МИГРАНТАХ И БИБЛЕЙСКОЙ АНАЛОГИИ

С точки зрения западных европейцев, мигранты из мусульманских стран – это несчастные люди, которые должны быть им, европейцам, по гроб жизни благодарны за позволение жить в таком Старом (и таком зализанном) Свете. А вот с точки зрения самих мусульман-мигрантов, европейцы – это в массе своей законченные безбожники, непонятно почему пользующиеся неслыханными бытовыми благами. Нестыковка во взглядах серьёзная. Эти: «Мы вас жалеем, а вы должны быть нам благодарны». А те (по крайней мере, многие): «Мы вас презираем и уверены, что такие, как вы, жить не должны». Отсюда топоры, мачете, бомбы, автоматы и взбесившийся грузовик...

Ассимиляции не будет, нужно сказать честно. Будет война (которая уже идёт). Будет то неизбежное отторжение, какое происходит при встрече воды и кислоты. При этом со стороны европейских аборигенов это будет война за размытые и безжизненные либеральные ценности (толерантность, гендер, призрак «свободы»). А с другой – конкретная война носителей определённых религиозных идей за торжество своего мировоззрения (Бог разрешил – Бог запретил. – Всё!..). И, между прочим, у этого современного явления есть очень яркая библейская аналогия.

Евреи при Иосифе вошли в Египет в качестве большой пастушеской семьи, спасающейся от голода. За несколько столетий они разрослись до масштабов большого народа, уже не пасущего стада, но порабощённого и занятого в строительстве (заметьте этнический состав строителей на московских объектах – ещё одна черта подобия). Потом был Исход и странствие, в ходе которого евреи не были уже ни пастухами, ни строителями: они были путешественниками и воинами. Вышедшие из Египта, они умирали то по естественным причинам, то в наказание за ропот. Рождались новые вместо убывших – им и предстояло войти в Ханаан. Люди, занявшие при Иисусе Навине обетованную землю, были оторваны от культурного творчества и от оседлой жизни. Они не строили, не сеяли, не собирали урожай, не занимались ремёслами – только путешествовали и воевали. Несколько поколений людей, вообще забывших, что такое пахать или строить! Между тем вселиться им предназначалось в землю, где были дома и дороги, сады и виноградники, бассейны и колодцы. То есть получалось, что запылённый пилигрим и вчерашний странник имел от Бога повеление овладеть землёй, на которой до этого – веками! – жили пахарь и виноградарь, кузнец и ткач, врач и купец.

Правда, кое-что было у евреев из того, чего не было у хананеев. У евреев был религиозный Закон, полученный на Синае, было повеление бояться Господа во все дни и стараться исполнять всё, что написано в Книге Закона. А у хананеев был цветущий разврат – сколь культурно изящный, столь же и гнусный. У них была ритуальная проституция, как женская, так и мужская. Были жертвоприношения бесам, касты жрецов, праздники, отмечаемые посредством оргий. У них было и скотоложство, и гадания, и вызывания мёртвых. Тенистые рощи были местом ритуального разврата, в долинах могли сжигать младенцев. Было всё то, о чём Господь в «Писании» говорил евреям: «Не поступайте по обычаю народов этой земли. Не повторяйте мерзостей их, ибо за эти мерзости Я и изгоняю их от лица вашего. Рисунков и надрезов на теле не делайте. Мёртвых не вызывайте. Ворожей среди себя не держите. С мужчиной, как с женщиной – не ложитесь. Со скотиной не совокупляйтесь. Если же вы будете это делать и научитесь недолжному, то Я и вас выгоню с земли, текущей молоком и мёдом. Бойтесь Господа. А теперь входите и овладевайте землёю, живите в домах, которых вы не строили. Ешьте плоды, которые вы не насаждали». Вот эта картина Священной Истории в некоторых ярких чертах рискует повториться (и уже повторяется) в бывшем христианском Старом Свете...

Какие бы заблуждения ни сопутствовали вере мусульманских мигрантов, далеко не всё в их вере ложно. Ложь видна только в сравнении с «Евангелием». Но в сравнении с либеральным катехизисом и нравственными установками современного Запада видна как раз ложь последнего. Мусульмане же выглядят предпочтительнее.
Мусульманин верит в будущую жизнь, в Ад и Рай. Это для него незримые до времени реальности. Европеец же сплошь и рядом смеётся над подобной «архаикой». Для мусульманина тело – это то, что воскреснет в Последний День. Тело нельзя развращать при жизни и сжигать по смерти. Для европейца наоборот: разврат при жизни – норма, после смерти – в огонь, и без мыслей о воскресении. Мусульманин не ценит выше всего собственную биологическую жизнь и, тем более, жизнь своего идеологического противника. Выше всего для него законы Всевышнего – так, как их ему объяснили. Поэтому ни умирать, ни убивать он не боится. Европеец же иных ценностей, кроме биологического существования, не знает. Встреча лицом к лицу с культурой, иначе смотрящей на смерть, для европейца грозна и нестерпима. В этой встрече он проигрывает ещё на пути.

Ну, а дальше – больше. Дальше пошли половые темы, и малодетность, и аборты, и пляжи нудистов, и женщины без стыда. Всё то, что вызывает у мигрантов ненависть и религиозный гнев. Да, они приехали в чужую страну. Они «новенькие», но – они уже приехали. «Нельзя загорать без трусов на людях», – говорят они, шумной толпой являясь на нудистский пляж с холодным оружием в руках. И перед нами спор немого с глухим. Европеец возмущённо поднимает брови: «Как вы нас смеете учить? Ведь мы же вас приютили». На что Юсуф или Али ничтоже сумняшеся ответствует: «Вы делаете то, чего делать нельзя. У вас нет ни веры, ни стыда, ни совести. Вы не просто пригласили нас в гости. Сначала вы разбомбили наши города. Погодите, мы вас ещё научим Бога чтить». И как бы ни было жалко Курта или Фрица, признать наличие некоей правды в словах Юсуфа или Али мы обязаны.

Женщины, ощупанные на площади возле Кёльнского собора – не только хулиганство. Женщина – первый трофей завоевателя. Самый понятный, знаковый трофей. «На глазах побеждённого противника насиловать его женщин – это и есть счастье», – говорил Чингисхан. С тех пор мало что изменилось в психологии победителей. И то, что немкам лезли за пазуху в центре города и в присутствии мужчин, следует прочесть как послание: «Вы слабаки. Мы сделаем с вами всё, что захотим. И мы имеем на это право». Вообще «униженные женщины Востока» – в действительности, это женщины, за которых тревожится множество мужчин: отец, дядя, братья, жених (если есть), потом – сыновья. За европейскую женщину не тревожится никто. Как оказалось, даже полиция и даже в Германии. И женщины первыми, как всегда, чувствуют гибель своей цивилизации. Собственной кожей чувствуют.

Недалёк тот день, когда арабы и африканцы захотят жить не в лагерях-отстойниках и миграционных центрах, а в квартирах нынешних хозяев. Жить так, как прежние хозяева – но не рядом с ними, а вместо них. Конечно, для поддержания европейского комфорта нужны знания и труд. Нужны электрики, врачи, инженеры, пилоты – сотни профессий. Нужны преемственность порядка и власти. Поэтому будущее растерзанной Европы во мраке. Учиться и работать большинство мигрантов не захочет – захочет силой взять чужое, растоптать миниатюрный рукотворный рай так, как когда-то Аттила растоптал и ограбил Рим. Что будет дальше, их мало интересует. Они – лишь топор в руке рубящего, а топор задумываться не привык. Но это будет после. А пока мигранты являются тем же «бичом Божиим» для Европы, каким были варвары для Вечного Города. Даже по-европейски развратившись (ибо они развращаются в Европе), пришельцы не станут толерантными. Они останутся религиозно мотивированными чужаками, мистически ненавидящими белых безбожников, разжиревших и расслабившихся.

В Европе возможен и ожидаем правый крен: фашиствующая молодёжь, бурление расизма, зачинающееся хоть бы и на футбольных трибунах... Но, само по себе, это не спасёт ситуацию – это будет агония. Ситуацию исправит только возвращение к исконной для Европы христианской религиозности: победу нужно одержать в духе. И вот это-то единственное противоядие и следует признать невозможным – сил на Христианский Ренессанс у Европы нет.

Белый человек в Старом Свете будет и дальше уверен, что он вправе жить и грешить, как ему хочется. А злые бедняки с «Кораном» в руках будут, на манер наступающей на оазис пустыни, занимать жизненную территорию, отгрызать квартал за кварталом, регион за регионом. На каком-то этапе качественного слома они перестанут стыдиться и таиться, объяснять свои действия и извиняться – просто начнут выгонять европейцев из их домов вооружённой рукой, облагать их налогом, положенным для неверных, устраивать шариатские суды, навязывать силой женщинам головные покровы и прочее. Они будут действовать поступательно и логично, и процесс выглядит совершенно необратимым.

Всё это касается и России. Нам нужно переосмыслить свою культурную зависимость от Запада. Для вдыхаемых нами паров развращения, плывущих со стороны заката, нужен христианский респиратор. И всё, что родила христианская Европа, нужно любить и осваивать. А всё, рождённое в постхристианской Европе, нужно держать на расстоянии и изучать с осторожностью. Чаще всего – по изучении отбрасывать. Перенимая вырожденческие культурные новшества, мы сами, как и европейцы, становимся уязвимыми. Православная Россия умела выстраивать добрососедские отношения с мусульманами внутри страны и по соседству. Её не просто боялись, а уважали, и было за что. Постхристианская же Россия будет так же слаба и уязвима, как слаб любой эгоист и безбожник перед лицом религиозно мотивированного противника с высшей целью.

Наши мусульмане – не приезжие. Они коренные. У них нет с нами крепкого языкового барьера, и культурный барьер изрядно сглажен. И нам предстоит делать дома то, что, видно, не получится уже у европейцев. У мусульман XXI века к христианам XXI века есть претензии. Суть претензии проста: где ваша святость? Где молитва и пост? Где уважение к старшим и послушание жены мужу? Где ваша молодёжь: в чумных клубах или в спортзалах? Где милосердие? Не милостыня только, а именно милосердие? Где знание собственной истории? И если мы стыдливо смолчим в ответ, то они скажут: гляньте на нас. Они покажут нам свои лучшие черты, умолчав о худших, а мы ещё глуше замолчим. Так вот, молчать нам нельзя. Наш ответ должен быть жизненным и религиозным: «Вот наш пост и наши молитвы. Вот наша взаимопомощь. Вот наша молодёжь. Вот наши семьи. Всё своё мы помним, к чужому относимся с уважением. Раны прошлого мы залечиваем, и результаты уже видны». Если такой ответ будет основательным и подкреплённым фактами, с которыми не поспоришь, то будут и мир, и взаимное уважение. Нельзя не уважать людей, которые берегут семью, помогают друг другу, поклоняются Богу в Духе и Истине, уважают соседа и едят заработанный, а не краденый хлеб. Зато можно вполне гнушаться теми, у кого ничего этого нет. И тогда земля под ногами бывших хозяев незаметно перестанет быть их землёй. Ещё в порядке все документы и завещания – но уже что-то сдвинулось с основания и начало сползать в пропасть...

Это, собственно, и происходит в Европе без особых шансов на исправление ситуации. Этого и нельзя допустить в России, на что у нас пока ещё есть и ресурс, и время.

Протоиерей Андрей Ткачёв