Опыт смирения, нестяжания и любви преп. Кирилла (с.7 №78)

На изображениях преподобного Кирилла Белозерского на хартии – свитке, который держит он в руке своей, пишется последнее предсмертное слово его к братьям: «Любовь имейте между собою!..». Празднование ему совершается 22/9 июня.

Год рождения его известен точно – 1337-й. Преподобный Кирилл, в миру Косьма, был сыном обедневшего боярина и получил воспитание в доме богатых родственников, бояр Вельяминовых. Они любили его, как сына, и он управлял всем домом. Но с юных лет Косьма стремился к иночеству, и родственники его, не желавшие с ним расставаться, сильно противились этому. Наконец преподобный Стефан Махрищский, который хорошо знал Вельяминовых, сломил их противление, взял Косьму под своё покровительство и отвёл его в Симонов монастырь, где настоятельствовал его основатель архимандрит Феодор, племянник и постриженник преподобного Сергия Радонежского. Косьме тогда было тридцать лет. Его постригли с именем Кирилла и отдали под руководство старого подвижника старца Михаила (ставшего впоследствии епископом Смоленским), который научил его непрестанной Иисусовой молитве и борьбе с демонами.

Послушание новоначальному иноку назначили на кухне. Это было тяжёлым послушанием: часто, смотря на пламя раскалённой печи, Кирилл говорил себе: «Терпи, Кирилл, дабы сим огнём избежать тамошнего». Но трудясь на кухне, стяжал он дар умиленных покаянных слёз. Когда же, желая облегчить его жизнь, поручили ему переписывать книги, слёзы эти исчезли, и он стал молиться, чтобы его вернули на кухню. Желание его исполнилось, и благодатные слёзы вернулись к нему. Иногда преподобный Кирилл немного юродствовал ради навлечения на себя поношений и приобретения смирения. Часто преподобный Сергий Радонежский посещал монастырь своего родственника и ученика. Каждый раз он шёл на кухню и проводил долгие часы в духовной беседе с монастырским поваром: великий прозорливец провидел в нём истинного своего преемника по духу и продолжателя его заветов.

Когда архимандрит Феодор был возведён на Ростовскую кафедру, преподобный Кирилл был облечён в сан архимандрита и стал его преемником. Но через год он уже ушёл на покой и затворился в Старом Симонове, где было братское монастырское кладбище. Здесь, когда он стоял на ночной молитве, было ниспослано ему Божественное откровение: он увидел прекрасную страну и услышал глас от келейной своей иконы Божией Матери «Одигитрии»: «Кирилл, изыди отсюда и иди на Белоозеро. Там твоё место. Я тебе приготовила место, где ты можешь спастись!» Накануне вернулся из Белозерской страны духовный друг преподобного Кирилла, постриженный вместе с ним, старец Ферапонт. Утром преподбный рассказал ему о своём видении и спросил: «Удобна ли эта страна для пустынножительства?» «Очень удобна», – ответил Ферапонт, который сам был под впечатлением дикой красоты безмолвных и глухих лесов Белозерских. В тот же день оба сподвижника покинули Симонов и направились на север.

Преподобному Кириллу тогда было шестьдесят лет. Дойдя до пределов Белозерских, он узнал у подножия горы Мауры, возвышающейся на берегу реки Шексны, указанную ему в видении местность. Здесь они остановились: явно было, что Матерь Божия привела их на избранное Ею место.

Старцы выкопали себе землянку и недолгое время подвизались вместе. Затем для подвигов уединения и полного безмолвия они решили расстаться, и преподобный Ферапонт поселился в пятнадцати верстах оттуда, на перешейке, соединявшим два озера. Изредка они посещали друг друга, и преподобный Кирилл руководил своим сподвижником.

Сама Божия Матерь хранила Своего избранника и от наветов вражьих, и от злых людей, и от опасностей пустыннической жизни. Раз, уснув в лесу, он проснулся от голоса, говорившего ему: «Кирилл, беги!..» – и только он успел встать и отойти, как на это место упала огромная сосна. В другой раз загорелся вокруг него лес, и он явственно почувствовал, как невидимая рука берёт его руку и выводит из пламени. Один крестьянин долго и тщетно старался поджечь его келью. Дело окончилось тем, что он покаялся и окончил жизнь иноком Кирилло-Белозерского монастыря.

Наконец в Симонове стало известно, где скрывается от мира бывший настоятель, и наиболее ревностные иноки стали оставлять свой монастырь и присоединяться к нему. Среди них самым замечательным был старец Игнатий, молчальник, который спал стоя. Стали к ним присоединяться и миряне, ревнующие об иноческих подвигах. Так создался Кирилло-Белозерский монастырь с его знаменитым общежительным уставом, служившим в течение трёх веков образцом последующим пустыням. Посвящен он был Успению Пресвятой Богородицы.

Вклады не принимались. Строгое молчание соблюдалось в церкви, трапезной, кельях, на послушаниях; никто не смел войти в чужую келью иначе, как по делу, и всякий раз – с благословения, и то на самое краткое время. В кельях имелись только иконы и книги; даже воду ходили пить в трапезную.

Без благословения никто не смел писать или получать письма. Выходы из обители строго воспрещались: только раз в год один из братьев ездил в мир закупать всё необходимое. Никому из князей, кроме Андрея Васильевича Можайского, к уделу которого принадлежала Белозерская страна, преподобный Кирилл не позволял посещать его обитель. Но он руководил ими письменно, поучал их добросовестному исполнению своих обязанностей и братолюбию, а перед кончиной своей завещал князю Андрею Васильевичу попечение о своей обители. Сохранилось несколько писем его к князьям.

Небесный Покров не преставал, Пресвятая Богородица непрестанно ограждала обитель преподобного Кирилла. Случилось так, что некий боярин Феодор, завидовавший мнимому богатству обители, нанял разбойничью шайку, чтобы ограбить её в такое время, когда он знал, что в обители никого из посторонних не было. Между тем разбойники увидели вокруг неё множество разных людей, стрелявших из луков в них, и обратились в бегство. Боярин был так поражён этим чудом, что немедленно поспешил к преподобному Кириллу с чистосердечным покаянием. Святой же старец тихо и с любовью сказал ему: «Верь мне, чадо, что я не имею в жизни сей ничего, кроме ризы, которую ты на мне видишь, и немногих книг». С тех пор боярин стал другом и благотворителем обители и часто посещал преподобного для духовной пользы.

С тою же любовью управлял преподобный Кирилл братией своей, кротостью и смирением врачуя немощных и приводя их к исправлению. Один инок долго скрывал в сердце своём тайную злобу на него и, наконец, дошёл до решения уйти из обители. Чтобы иметь предлог исполнить своё намерение, он направился к своему настоятелю, чтобы оскорбить его. Но, войдя, он не мог произнести ни одного слова. Преподобный же, прозрев его духовное состояние, тихо сказал ему: «Не огорчайся, брат, все ошибаются обо мне, один ты знаешь правду и все мои недостоинства. Я, точно, окаянный грешник!..» И пока он говорил, мир возвращался в смущённую душу инока, и с тех пор он стал привержен к своему настоятелю.

На хартии, которую держит в руке своей преподобный Кирилл на его изображениях, пишется последнее предсмертное слово его к братьям: «Любовь имейте между собою!»
Многие духовные дарования стяжал преподобный Кирилл; много чудес совершил он и при жизни и по кончине своей. Раз вина не хватило в обители для совершения Божественной Литургии, но, по молитве преподобного, все сосуды оказались наполненными. Когда инок Далмат скончался без напутствия, то преподобный Кирилл воскресил его, исповедал и причастил Святых Таин; после чего Далмат мирно скончался.

Во время голодного года по молитвам преподобного Кирилла хлеб не оскудевал в монастырских житницах, и он даром раздавал его населению. Раз, стоя на берегу озера, преподобный Кирилл прекратил бурю, осеняя крестом своим погибавших монахов-рыболовов. Как-то принесли на праздник Богоявления в обитель расслабленного; преподобный приказал погрузить его во время великого освящения в прорубь – и тот исцелился. Привели к нему слепую женщину. Смочив ей глаза святой водой, преподобный спрашивал: «Что ты видишь?» – «Книгу, которую ты держишь... озеро... людей ходящих», – отвечала женщина, и так постепенно возвращалось к ней зрение, пока она совершенно не прозрела.

Исцелил преподобный Кирилл и слепую княгиню Карголомскую, и некоего боярина Романа, также слепца, заочно явившись ему в тонком сне, и владельца соседнего села, Афанасия от неизвестной болезни, окропив его святою водой.

И множество других чудес и исцелений совершил преподобный Кирилл. Со слов посетившей обитель княгини Марии Белевской (Белев – город в Тульской губернии) был записан следующий рассказ: у неё не было детей, и она и муж её, князь Михаил, послали просить молитв преподобного Кирилла. Посланным (восемь человек) преподобный вручил для неё три сосуда и полтора хлеба. И они не только были сыты всю дорогу, но и остатки привезли домой. У княгини же через недолгий срок родилось трое детей.

Были в обители два брата родные, иноки: Христофор и Сосипатр. К большому огорчению Христофора, Сосипатр тяжело заболел. Но преподобный Кирилл сказал Христофору: «Никто из вас не умрёт прежде меня, но после моей кончины многие последуют за мной!» После преставления преподобного из пятидесяти трёх человек монастырской братии скончалось тридцать.

Один боярин хотел подарить монастырю поместье; инок Феодор просил благословения посмотреть его, но преподобный Кирилл, соблюдавший, подобно преподобному Сергию Радонежскому, заповедь нестяжания, ответил: «При жизни моей мне его не надо; после моей смерти делайте, как хотите». Феодор оскорбился этими словами, но скрыл это чувство; и когда преподобный Кирилл скончался, он стал жестоко мучиться угрызениями совести. Но преподобный явился иноку Мартиниану и поведал ему: «Скажи Феодору, что я ничего не имею против него!» И в душе Феодора водворился мир.

Последние дни своей жизни преподобный Кирилл провел в своей келье в полном молчании; ноги отказывались ему служить. В церковь братия приносили его на руках: однако же он не оставлял служения Божественной Литургии и в последний раз совершил её в день Святой Пятидесятницы. Скончался он в праздник Духова дня 22/9 июня 1427 года, девяноста лет от роду, приняв Святые Таины Христовы в минуту отшествия души своей из тела. В это же мгновение он явился больному монастырскому работнику и исцелил его.

Преемником своим преподобный Кирилл избрал старца Иннокентия. Преемником же Иннокентия был игумен Христофор, ревностный блюститель устава преподобного Кирилла. Одевался он так убого, что богомольцы часто не могли признать в нём настоятеля. Раз князья пригласили его приехать в Москву, но он отказался.

Кирилло-Белозерский монастырь дал много замечательных подвижников. Из них самым выдающимся был преподобный Нил Сорский, основатель на Руси скитского жития, и преподобный Корнилий, который в своём Комельском монастыре ввёл устав Кирилло-Белозерского монастыря и стал истинным преемником по духу преподобных Сергия Радонежского и Кирилла Белозерского и продолжателем их заветов. Монастырская библиотека Кирилло-Белозерского монастыря, богатая древними рукописями книгами (до двух тысяч), была настоящей сокровищницей для богословов и учёных исследователей старины.

По книге «Жития русских святых»