Рубрики

Архив новостей

У КОГО УЧИТЬСЯ ВЕРЕ (с. 18 №100)

19.10.2020

У КОГО УЧИТЬСЯ ВЕРЕ


В этом году решение властей об ограничении массовых мероприятий из-за опасности морового поветрия, именуемого COVID, лишило православных возможности принять участие в традиционном Митрофано-Тихоновском Крестном ходе, который связан с днями памяти святителя Митрофана Воронежского (20 августа) и святителя Тихона Задонского (26 августа). Многие из нас сроднились с этим ежегодным торжественным шествием и всей душой стремятся в Воронеж из разных уголков России и ближнего зарубежья. Но вот – внезапный официальный запрет остановил верующий люд. Невозможно вдруг оказалось, отвлекшись от будничных занятий, сосредоточиться мыслью на главном: на благодарной соборной молитве Богу в крестном ходе. Когда одно дело, одна цель: только идти и молиться, молиться и идти – да, с трудом, преодолевая усталость, но и радуясь совместному, освящаемому духом пути с единоверцами. Интуитивно чувствуя, что в этом недолгом августовском наполненном молитвой странствовании выправляется, корректируется жизненный путь – и твой личный, и всякого, рядом идущего.

А нынче каждому – своя дорога, отдельный труд и собственная проверка искренности сердечной веры. Иди, беги, поспешай за Христом и апостолами Его сам; измеряй, углубляй и правь свою веру, исцеляй малодушное сомнение и неверие; врачуй уединенной беседой со Спасителем душу и тело, взывай о помощи близким... А мы-то, люди современной и такой суетной информационной эпохи, почти не умеем молиться в одиночку, в уединенной тишине или сосредоточившись на малый срок в суматохе дня: у большинства из нас нет безусловного, твёрдого навыка молитвенного. И крестный ход таким подспорьем в этой духовной нашей немощи бывает! А вот нам испытание: ни с чем несравнимую радость пребывания в течение нескольких дней в удивительной «походной церкви», живущей в пути соборной молитвой, надо заменить личным подвигом веры и верности Христу. Об этом заставляет задуматься евангельская Притча об исцелении дочери хананеянки [Мф. 15, 21-28]. Вот как толкует её митрополит Антоний Сурожский.

Хананеянка, которая приступила ко Христу, моля Его исцелить её беснующуюся дочь – язычница. А в то время евреи – единственные, кто верил в Единого Бога – не общались с язычниками, сторонились и чуждались их. И вот эта женщина подходит ко Христу, потому что в Нём увидела нечто такое, чего не видела в других. Она почуяла это инстинктивно, сердцем уловила что-то, внушившее ей доверие и избавившее от страха, что она будет прогнана.
И она обратилась к Нему со словами, которые звучат также в «Евангелии от Марка» из уст слепого Вартимея: «Иисус, сын Давида!..». Такое именование – уже само по себе исповедание веры. Конечно, веры ещё не во Христа как в Сына Божия, но во Христа как рождённого от царственной ветви Давида, из которой должен, по обетованию, родиться Спаситель мира. «Иисус, сын Давида, помилуй мою дочь! Она беснуется...», – молит она.

А Христос идёт Своим путём молча, не отзываясь на её крик. И она опять взывает к Нему. И тогда уже ученики обращаются к Нему: отпусти её – смотри, она за нами идёт, как будто преследуя нас этим криком надежды и отчаяния... «Отпусти» не означает «прогони». Это значит: неужели Ты не пожалеешь её? Она же тоже человек... Или нет? Или нам чуждаться таковых? Но разве человеческое горе для язычников не так же страшно и мучительно, как и для нас? Сжалься, помоги, отпусти её с миром.
Но Христос говорит и им, и ей: «Я не послан ко всем; Я послан к погибшим овцам израильского дома»... А хананеянка снова просит: «Господи! помоги!». Не отвечая на Его замечание, что не к ней Он послан – просто верит, что Он и её пожалеет. Не спорит; не ищет справедливости, утверждая: как же так – я тоже человек! просто верит... И Христос испытывает её веру ещё раз. Он эту веру, конечно, знает – но ученикам Его, видимо, надо было измерить, увидеть глубину той веры, на которую способен язычник. Господь говорит: «Нехорошо отнять хлеб от детей и отдать псам»... Эти слова кажутся жёсткими, беспощадными. Но надо представить себе Спасителя, опустившего Свой взор – внимательный, вдумчивый, сострадательный – к поднятым на Него с мольбою и верой глазам женщины. Она слышит эти слова, как слышала прежде и другие, не менее жёсткие. Но, внимая суровой речи Христа, она одновременно видит Лик Божественной Любви, обращённый к ней. И отвечает просто: «Да и что же, Господи! Ведь и собаки питаются от крупиц, которые падают со стола их хозяев»... Так можно сказать только по-настоящему доверяя и ясно сознавая, что прозвучавшие слова исходят не из чёрствого сердца.

И, как и в иных случаях, Спаситель на веру отзывается Любовью и являет Свою власть – целить, миловать и спасать: «О, жено! Велия вера твоя! Буди тебе, якоже хощеши! – и исцеле дщи ея от того часа»... Мы видим ещё раз, что нет предела Божию состраданию; что Он не делит людей на своих и чужих, на верующих и неверующих. Для Него – все свои. Но, вместе с тем, Он ожидает и требует от каждого из нас не легковерия, а истинной веры – подвига веры, готовности полностью довериться Богу. И готовности пробиваться к Богу – криком, мольбой, подлинной верой. Такой, которой обладала хананеянка. И этому мы должны научиться у неё.

Назад