Рубрики

Архив новостей

ОСТАЛИСЬ РУССКИМИ (Игорь Маркин- с.20 №113)

21.09.2023

ОСТАЛИСЬ РУССКИМИ
О святителе Митрофане Воронежском

О святителе Митрофане рассказано и написано немало. Однако личность первого епископа воронежского столь многогранна, что и по сей день не осознана до конца: глубина и разнообразие его деяний всякий раз призывает нас к новому осмыслению.

Казалось бы, неоспорима роль святителя в становлении и укреплении Воронежской епархии. Но поскольку наша страна переживала разные эпохи, в её истории есть и период, когда значимость деяний Митрофана Воронежского сводилась на нет, а то и «забывалась». Наибольшую полемику вызывал и продолжает вызывать вопрос о влиянии его на Петра I. Отношения между царём и воронежским епископом представляли по-разному, порою именуя их едва ли не «случайными». Одним из «веских» аргументов этой нелепой версии являлось то, что Митрофана Воронежского в своих записях не упоминает иноземец Корнелий де Бруин, в начале XVIII столетия посетивший Воронеж и оставивший о том воспоминания. Не упоминает – значит, епископ Митрофан не такая уж и значимая личность...

Но кто такой Корнелий де Бруин? Голландец, интересный художник, путешественник и «по совместительству» промышленный шпион. Подобных ему в эпоху петровского кораблестроения в Воронеж наезжало немало. Тогда Запад нас называл даже не Россией, но Московией, а их учёные географы вполне серьёзно полагали, что река Дон разделяет Европу и Азию. Согласно их «просвещённым» утверждениям, часть нынешней Воронежской области расположена на Европейском континенте, часть – в Азиатском... И вдруг Пётр, «Владетель дремучей Московии» затеял строить корабли, чтобы вывести свой народ к морю! В Европе, конечно, по этому поводу зубоскалили, а в душах-то у них холодело: вдруг у московитов получится? У нас – получалось. Потому и наезжали к нам специалисты разного профиля, которые, бывало, являлись и профессиональными соглядатаями.

Можно ли представить беседы святителя Митрофана с царём о важном государственном деле при каком-то там голландце? Естественно, это исключено. И если уж рассматривать отношения Петра и воронежского епископа в связи с пристрастными иностранцами, то отталкиваться надо не от оценки Корнелием де Бруином Митрофана, а напротив – учитывать, как сам святитель относился к «путешественникам» подобного рода. Не по чину православному епископу встречаться с заезжим латинянином, да и болел уже в те дни наш преподобный старец.

Епископ Митрофан оказался близок Петру совсем не «случайно». Когда в 1682 году одновременно венчали на царство юных наследников русского государя Алексея Михайловича, Ивана и Петра, то во время торжественной церемонии именно Митрофан, уже назначенный на воронежскую кафедру, но тогда ещё пребывавший в Москве, подавал десятилетнему Петру знак царской власти – державу. Вскоре Митрофан отправился на епископство в Воронеж, где впоследствии не раз встречался с русским самодержцем. Разве это случайность? То – Промысел Божий. И современное тому свидетельство – ежегодные крестные ходы из Воронежа от мощей святителя Митрофана в Задонск к мощам святителя Тихона. Совершаются они в двадцатых числах августа, ведь именно в эти августовские дни более четырёхсот лет назад был основан Задонский Рождества Богородицы мужской монастырь.

Нет в истории Руси случайностей. Не случайно было и нашествие Тамерлана в 1395 году, и битва у Ельца, и крестный ход жителей города Владимира со святым Богородичным образом, и встреча крестоходцев москвичами... Как и само рождение Сретенского монастыря. В момент передачи московским богомольцам святого образа владимирцами Тамерлану в Ельце явилась Богородица и оградила Русь от страшного разорения – тоже в двадцатых числах августа. В августовские дни 2008 года белым днём в безоблачном небе Ельца над тем самым местом, где Тамерлану явилась Божия Матерь, завис сияющий Крест – знак непрерывной связи земных событий, у которых есть начало, продолжение, но нет окончания, покуда жив род человеческий.

Время начала XVII столетия в России принято называть Смутным. Страшная дилемма – быть или не быть русскому народу – чёрной тучей нависла тогда над страной, и уже начала проливаться на Русскую Землю губительная смута. Иноки московской Сретенской обители Кирилл и Герасим со списком иконы Божией Матери «Владимирская» вдвоём отправились в те поры в крестный ход: умолить Небесную Царицу, чтобы Она избавила наш народ от неминуемой гибели. И был монахам на берегу реки Репец у Задонска благоприятный знак от Богородицы: простёрла Владычица Свой Покров – и выдюжила Русь.

В причудливую и закономерную вязь перечисленных событий органично вплелась эпоха петровского кораблестроения, короткая, яркая и бурная. Очередная – очень трудная. В годы, когда на Воронеже рождалась Азовская, или Донская флотилия, святитель Митрофан стал тем регулятором, который помог сохранить в русских – русское. В тихий доселе Воронеж хлынуло тогда много иностранцев, и все – с менталитетом своих земель и княжеств, со своими привычками и амбициями, с попытками поучать нас, как надо «правильно жить». Митрофан Воронежский, денно и нощно трудясь на ниве укрепления Православной Веры, сумел оградить наш народ от пагубного чужеземного влияния.

Пока был жив воронежский епископ, царь Пётр не очень-то смотрел в сторону Европы – так, поглядывал, не более. Российский самодержец вынашивал иной план, в Воронеже осуществляя его начальный этап. План тот – выход к тёплым морям – «красная нить» русской геополитики со времён, как минимум, Олега Вещего. Именно такими «красными нитями» русские правители ткали полотно отечественной истории. «Твой щит на вратах Цареграда»... Щит, но не меч – защита Православия. И это ещё одна нить, уже золотая, небесная, основополагающая для Русской державы во все времена и эпохи.

В августе 1703 года епископ Митрофан тяжело заболел, был пострижен в схиму с именем Макарий и вскоре скончался. В день земной кончины святителя Пётр I мчал по дороге из Москвы в Воронеж. Царь свой визит в наш город наметил заранее и, конечно, не мог предполагать, что воронежский старец в эти дни отдаст Богу душу. О преставлении епископа он узнал в пути и, услышав о смерти старца, ещё более поспешил. В Воронеже Пётр Алексеевич принял личное участие в погребении святителя Митрофана. До самой усыпальницы монарх на своих плечах нёс домовину с телом почившего. Перед тем, как предать земле воронежского святителя, русский венценосец сказал важные слова: «Нет у меня более такого старца, нет и не будет». Весьма знаменательная фраза! Конечно, впоследствии другие старцы при Петре находились, и он к ним порой даже прислушивался, а всё же такого, как Митрофан Воронежский – нет, не было.

Потом царя захватили иные заботы. Выход к тёплым морям был если и не заброшен, то основательно «заморожен». Прорыв на Запад – вот что стало главной идеей Петра Великого, на осуществление которой он положил свои силы и силы народные. В который раз пришлось перемалывать русским людям чуждый им менталитет, однако благодаря озарённой светом истинной Веры «духовной вакцине», что сумел привить сознанию наших предков святитель Митрофан, первый воронежский епископ, мы, русские, несмотря ни на что, остались русскими, православными.

Игорь Маркин

Назад